М. Б.
Дорогая, я вышел сегодня из дому поздно вечером
подышать свежим воздухом, веющим с океана.
и туча клубилась, как крышка концертного фортепьяно.
Закат догорал в партере китайским веером,
рисовала тушью в блокноте, немножко пела,
Четверть века назад ты питала пристрастье к люля и к финикам,
Теперь тебя видят в церквях в провинции и в метрополии
развлекалась со мной; но потом сошлась с инженером-химиком
и, судя по письмам, чудовищно поглупела.
немыслимые, чем между тобой и мною.
на панихидах по общим друзьям, идущих теперь сплошною
чередой; и я рад, что на свете есть расстоянья более
но забыть одну жизнь -- человеку нужна, как минимум,
Не пойми меня дурно. С твоим голосом, телом, именем
ничего уже больше не связано; никто их не уничтожил,
еще одна жизнь. И я эту долю прожил.
Ибо время, столкнувшись с памятью, узнает о своем бесправии.
Повезло и тебе: где еще, кроме разве что фотографии,
ты пребудешь всегда без морщин, молода, весела, глумлива?
Я курю в темноте и вдыхаю гнилье отлива.
